Книга Дэлл 2: Меган  - Вероника Мелан

«Но нет, они все-таки были в Кубе…»

Смеялся Дэлл. Легко, беззаботно – он стал другим.

Присмотрелся к нему Халк, повернулся к Шерин, кивнул – мол, все хорошо. Спокойно улыбалась, обнимая локоть Стива, Тайра.

– Завтра! – орал на всю улицу Дэйн. – Завтра праздник, господа хорошие! Всем быть. Пить и жрать будем, как свиньи. Ди никто не позвал? Пусть она припасет для Антонио антидепрессивных таблеток, ему завтра готовить!

* * *

Белинда

Домой вернулись часом позже, и Бойд сразу же, едва разделся, отправился на кухню.

– Что приготовлю сейчас, то и будешь есть, поняла? Даже если кашу из шпаклевки без сахара… Воды попей.

Лин пила воду, и та вытекала слезами облегчения из глаз. Когда она плакала в последний раз? Кажется, в последний раз еще до монастыря – другие моменты стерлись из памяти. Да и чувствовала она себя той же самой неумелой, но легкой дурочкой, какой была когда-то. Очень давно. Оказывается, она скучала по этому ощущению.

На кухне кипела работа. Уоррен, судя по звукам, жарил яичницу – шкворчало масло, пахло жареной колбасой. Все последние дни он ходил вокруг Белинды хмурый, не знающий, как помочь. Сам «терял» людей в Лесу, знал, что в такие моменты верных слов не найти, молча обнимал, гладил. И болел душой, потому что его половина истлевала на глазах, как свечка.

– Все съешь, поняла? – орал через коридор. – За меня, за себя, за Дэлла и Меган по ложечке. Чтобы ничего на тарелке не осталось!

Теперь он резал зеленый лук.

Белинда улыбалась. И с облегчением поняла, что сейчас она может закончить то, что давным-давно лежит незаконченным.

Двинулась в шкафу, куда сложила завернутый в старую тряпку бубен.

На телефоне она просто нажала решетку, поднесла молчащую трубку к уху. Чтобы через несколько секунд услышать.

– Мы вас слушаем.

– Это… я.

Знала – ее узнают.

– Чем мы можем Вам помочь?

Они – ничем. Просто вежливый вопрос, чтобы закрыть паузу.

– Бубен. Извините, что так долго.

– Мы терпеливые, все в порядке.

Кажется, Информатор на том конце улыбался. Тоже радовался тому, что все закончилось хорошо? Может, даже знал все заранее?

– Как мне вам его передать?

Раньше она не могла. Отдавать мзду за поход, в котором они потеряли человека, казалось ей верхом кощунства и издевательства над памятью. Но сегодня все обрело завершенную логическую форму. Верную, что самое важное.

– Просто оставьте его на балконе.

– На любом?

– Да, любом.

– Хорошо.

На том конце отключились первыми – тишина стала иной, совсем глухой.

Белинда отложила трубку на тумбу, осторожно развернула «иехванну», отодвинула штору и толкнула дверь, ведущую из комнаты наружу. Влетел внутрь клуб морозного воздуха.

В коридоре послышались шаги:

– Ты чего тут делаешь? – Уоррен в фартуке. – Проветриваешь? Кушать подано. Идем?

– Идем.

Они шли, обнявшись.

– За себя, за меня по ложечке, поняла?

– Да, чтобы на тарелке ничего не осталось, я помню.

И ощутила, что сейчас съела бы слона.

* * *

Бернарда и Дрейк

– Они когда-нибудь доведут меня до седых волос… Скажи, ты будешь любить меня седого?

Темная спальня, Дрейк в одних штанах сидел на кровати. Дина массировала ему плечи и улыбалась. Он чувствовал ее улыбку – теплую, мягкую. Она молчала, потому что прекрасно знала: ее странный и не всегда понятный возлюбленный никогда не будет седым хотя бы потому, что в любой момент времени способен выбрать себе любую внешность.

– Нет, ты понимаешь, что это самая сложная часть моей работы? – пыхтел Дрейк, как еж. – Позволить им быть дураками! И проходить такие дороги до конца. Скажи я им, что это был их собственный запрос наверх, думаешь, поверят? Конечно, нет. Потому что люди делают запросы неосознанно.

– И каким был их запрос на этот раз?

«…чтобы обоим чуть не кувыркнуться…»

Даже тишина в спальне ворчала. Однако Дрейк был нисколько не прочь побыть человеком, когда дело касалось массажа.

– Они оба желали стать цельными. И еще выбрать друг друга осознанно.

– Разве в прошлый раз…

– В прошлый раз, как им казалось, за них выбрали обстоятельства. Понимаешь, если люди желают в чем-то убедиться, точнее, убедить себя в желаемом ощущении, например «теперь я точно уверен, что люблю его/ее», Вселенная отправит им ситуацию, которая поможет.

– Мда, непросто она им помогла.

А некоторые не желают «просто». Просто – это когда ты просто выбираешь счастье. Но почему-то все постоянно забывают, что его можно «выбрать». Без внешних условий. Так я не понял…

– Что?

На самом деле он успокоился – она знала. И все это время переживал за Дэлла и Меган, как переживал бы родной отец.

– …ты будешь любить меня седого?

* * *

Меган и Дэлл

Их дом. Он существовал.

Кровать, на которой они лежали; переплетенные пальцы, дыхание в унисон. И полное отсутствие слов. Оказывается, когда любишь и знаешь, что любим, слова не нужны. О чувствах, испытываемых в различные моменты времени, они поговорят позже.

Он расскажет о фотографиях, о том, что когда-то вел себя, как дурак, и о том, что осознал позже. Она – свою историю на Урмаэ, и они будут переживать друг за друга, но уже зная, что все хорошо. Будут смеяться вместе над тем, как Дэлл арендовал в Степлтоне машину, как ел самую ужасную отбивную на ужин, как шнырял под забором тетушки Ребекки…

Они вместе развесят гирлянды, которые она купила до «похода», откроют бутылку лучшего вина, зажгут свечи. И это будет самый лучший ужин вдвоем, который только можно представить. А пока тишина, тепло тел, бесконечная близость душ.

Правда, длилась она недолго.

– Эй, ты куда?

Но Меган уже соскочила с постели, хитро улыбнулась и с выражением глаз «я-точно-знаю-цель» выскользнула из спальни. Погремела в чулане, вернулась с пыльным старинным фотоаппаратом, которым они давно не пользовались. Тем, который делает мгновенные фото, проявляет и печатает их.

– Это зачем?

– Хочу фото!

– Сейчас? Этим?

– Да, этим. И сейчас.

Она поставила его на стол, включила, настроила таймер.

– Давай, иди сюда!

Он обнял ее руками, любовью и сердцем. Счастливые улыбки, счастливые глаза.